Последствия пензенского дела: Борис и Евгения Шпигель должны приставам 17 миллиардов, компания Биотэк судится с их дочерью

Бизнесмен Борис Шпигель получил 11 лет лишения свободы по делу о коррупции, но был освобожден в зале суда – он не может отбывать срок по состоянию здоровья. Однако, за несколько расследования дела он потерял всё. Его бизнес-империя рухнула. Шпигель и его супруга задолжали колоссальные суммы государству. Финансовый крах семьи коснулся и их дочери, бывшей жены певца Николая Баскова. Вскоре все они могут стать банкротами.

Напомним, что крах фармацевтического бизнеса Бориса Шпигеля начался после его ареста по делу о даче взятки экс-губернатору Пензенской области Ивану Белозерцеву. За несколько лет многомиллиардный доход превратился в многомиллиардные долги, а компании банкротятся. Теперь последствия коснулись и членов семьи бизнесмена.

В октябре прошлого года в отношении Светланы Шпигель было инициировано исполнительное производство после решения судов трех инстанций, признавших незаконными выплаты, полученные ею от компании «Биотэк». Речь идёт о 57 миллионах рублей, выплаченных в виде дивидендов в период с апреля по ноябрь 2021 года, а также о 10 миллионах рублей, предоставленных в качестве материальной помощи весной того же года.

Основным доводом суда послужило то, что в указанный период компания уже испытывала явные финансовые трудности. «Биотэк» регулярно не выполнял свои обязательства перед банком «Санкт-Петербург», накопив задолженность в сотни миллионов рублей. На этом фоне выплаты Шпигель были признаны неправомерными, так как противоречили законодательству о банкротстве и ухудшали положение других кредиторов.

Суд постановил вернуть 67 миллионов рублей, однако из-за несвоевременного исполнения решения автоматически начислен исполнительский сбор в размере 4,6 миллиона рублей. По данным ФССП, на текущий момент общий долг Светланы Шпигель достиг 71,6 миллиона рублей и продолжает расти с каждым днем просрочки.

Вместе с тем, материалы дела указывают на то, что у Шпигель сохраняется возможность погасить задолженность. Согласно экспертным оценкам, стоимость ее активов, включая недвижимость, транспорт и прочее имущество, почти в три раза превышает требования кредитора. Это создает неоднозначную ситуацию: формально средства для погашения долга имеются, но фактически недоступны для взыскания.

Возможно, речь идет не о нехватке средств, а о стратегии затягивания процесса – в расчете на изменение правовой позиции, пересмотр дела или реструктуризацию, которая позволит снять аресты и сохранить имущество. Пока долг увеличивается, остается неясным, почему человек с высоким уровнем достатка не исполняет решение суда и что стоит за этой финансовой пассивностью.

Для урегулирования задолженности перед «Биотэк» и предотвращения полной потери имущества в отношении Светланы Шпигель была применена начальная стадия банкротства физического лица – реструктуризация долгов.

Однако Шпигель оказала сопротивление данной процедуре. В ходе судебных заседаний она утверждала, что не должна нести ответственность за финансовые последствия, возникшие вследствие деятельности ее семьи, особенно после изъятия ювелирных изделий и дорогих часов из ее квартиры в рамках расследования дела ее отца, Бориса Шпигеля. Светлана подчеркивала, что не являлась соучастницей каких-либо противоправных действий, а изъятое имущество было приобретено на личные средства, в том числе от профессиональной деятельности. Она просила суд снять арест с ценностей, утверждая, что это нарушает ее имущественные права.

Тем не менее, суд остался непреклонен. В своем решении он указал, что до тех пор, пока законность происхождения всех активов не будет доказана, они могут оставаться под ограничениями. При этом суд оставил возможность для маневра: в ходе реструктуризации арест с недвижимости может быть снят, а погашение долга – обеспечено за счет других источников, таких как продажа части имущества, арендные доходы или привлечение третьих лиц, готовых принять участие в погашении задолженности.

Решающим станет сентябрь, когда состоится основное рассмотрение дела о банкротстве. В этот период Светлана Шпигель должна будет представить суду детальный план реструктуризации с указанием конкретных сумм, сроков и источников выплат. Если план будет признан реалистичным и одобрен, у нее появится шанс «перезагрузить» финансовую ситуацию без потери квартиры или другой недвижимости.

Таким образом, сентябрь станет определяющим для Светланы Шпигель: она должна будет либо доказать свою платежеспособность, не лишившись всего имущества, либо столкнуться с перспективой масштабной потери активов, в том числе тех, которые, по ее словам, не имеют отношения к коррупционным схемам ее отца.

Ключевой фигурой в масштабном финансово-правовом конфликте, в котором оказалась замешана семья Шпигель, остается отец Светланы – Борис Шпигель, бывший предприниматель, чья карьера закончилась тюремным заключением. В 2024 году Измайловский суд города Москвы вынес приговор по громкому делу о коррупции: Борис Шпигель был признан виновным в даче взяток в особо крупном размере бывшему губернатору Пензенской области Ивану Белозерцеву и приговорен к 11 годам лишения свободы в колонии строгого режима.

Из тюрьмы он вышел досрочно – не по амнистии или условно-досрочному освобождению, а из-за серьезных проблем со здоровьем. Однако юридические последствия для Шпигеля на этом не закончились.

Напротив, его финансовый крах оказался более тяжелым, чем тюремное заключение. Пензенский суд в рамках гражданского иска постановил взыскать с Бориса Шпигеля, его жены Евгении, их деловых партнеров и ряда связанных с ними компаний около 8,2 миллиарда рублей в пользу государства. Эти средства были признаны незаконно полученными в результате многолетней коррупционной деятельности.

Этот долг входит в общий долг семьи Шпигель, который, по данным ФССП, на сегодняшний день превышает 17,1 миллиарда рублей, что сопоставимо с государственным долгом небольшого региона.

При этом возникает вопрос: возможно ли взыскать такие суммы с человека, освобожденного из тюрьмы по состоянию здоровья и, вероятно, не владеющего ликвидными активами? Или за всем этим стоит скрытая структура активов, переданных через третьих лиц?

Судебные приставы уже приступили к поиску имущества, но пока результаты незначительны. Любая попытка реализации арестованного имущества сталкивается с юридическими спорами, оспариванием права собственности и сложной сетью юридических лиц.

Евгения, супруга Бориса Шпигеля, также оказалась вовлечена в финансовый кризис. Общая сумма ее долгов составляет около 353 миллионов рублей, что делает ее одним из крупнейших должников по гражданским и уголовным обязательствам в семье.

Основная часть общего долга семьи – это взыскания по иску Генпрокуратуры, превышающие 16,2 миллиарда рублей. Эти средства были получены в результате незаконных операций, связанных с отмыванием денег, коррупцией и злоупотреблением должностными полномочиями.

Несмотря на значительные суммы, взыскание долгов с семьи Шпигель сопряжено с серьезными трудностями. Даже при наличии оцененного имущества его реальная ликвидность, наличие обременений и споры о принадлежности могут затянуть процесс на долгие годы.

В случае Светланы Шпигель суд уже признал, что ее имущества достаточно для погашения задолженности, но ключевой вопрос – насколько быстро и в каком объеме она сможет реализовать активы или заключить соглашение о реструктуризации. Утверждение плана реструктуризации может стать примером урегулирования крупной задолженности без полной потери имущества.

Что касается Бориса и Евгении Шпигель, их банкротство также может быть признано, но с учетом их возраста и состояния здоровья, а также сложной структуры активов, процесс взыскания может оказаться формальным. Часть средств может быть списана как безнадежные, особенно в случае, если не удастся установить наличие скрытых активов.

Тем временем, рассмотрение дел о банкротстве Светланы Шпигель и ее родителей продолжается. Судебным приставам и арбитражным судам предстоит решить, как сбалансировать справедливость, закон и реальную возможность возврата миллиардных сумм – задача, которая, вероятно, потребует не одного года.